на работе почему-то всегда что-то пишется

В порядке бреда, 856 слов, условно Наполеон/Илья, Габи, рейтинг детский. "По дороге из желтого кирпича"Солнце палит нещадно, словно собирается сжечь этот день дотла. Впереди расстилается дорога из желтого кирпича, и он, скрипя всеми сочленениями, пытается идти вперед. Где-то сбоку смеется девочка, у нее красные туфельки, которые выбивают вязкую дробь по светлым камням. Он помнит, что они идут к волшебнику, но не помнит, зачем. Девочка начинает захлебываться смехом, и он поворачивает к ней голову. Она морщит тоненький носик, глаз не видно за стеклами больших солнечных очков. Он пытается ей что-то сказать, но горло словно протерли наждаком - вместо слов из него вырываются только какие-то скрипы и шорохи. Девочка начинает смеяться еще громче, и ему вдруг становится страшно. Он тяжело опускает взгляд и смотрит на свои руки - полированный металл, потускневший от времени и покрывшийся ржавчиной в местах сочленений. Он железный, весь железный.

Девочка прекращает смеяться резко, в один момент - и опускается тишина. Она забегает вперед, перед ним, она топает своими туфельками, она заглядывает ему в лицо.

- Железный мальчик, бедный, бедный железный мальчик. Где ты потерял свое сердце? Где, где ты его потерял, где оно? - девочка кривит лицо, будто собирается расплакаться. Он ощупывает свою грудь. Не бьется. Оно не бьется. У него и правда нет сердца.

- Ничего, железный мальчик, ничего, мы идем к волшебнику, он поможет тебе, раз у меня не получилось тебя починить. Он даст тебе новое сердце, он починит тебя, а меня отправит домой. Хоть у меня и нет дома. И ничего нет. Но он поможет, верь мне!

Девочка берет его за руку. Они идут дальше, под перестук ее каблучков и скрип его несмазанных коленей. По бокам от дороги им вслед бегут маковые поля, и туфельки у девочки того же цвета, что и цветы. Его бы передернуло, если бы плечи не заржавели. Он знает, что нельзя сходить с дороги, иначе он утонет в этом маковом море, оно поглотит его с головой и уже никогда не отпустит. Он сосредотачивает внимание на желтом кирпиче и старается не смотреть по сторонам. Он хочет вернуть утраченное, а для этого, как сказала девочка, им нужно добраться до волшебника. Значит, он доберется.

Дорога обрывается внезапно. И никаких львов, никаких пугал - он знает, он помнит, что они должны быть. Но их нет. Есть только бескрайнее маковое поле. И человек в зеленом. Хотя зеленый ему не идет, больше подошел бы синий. Он не знает, почему синий - но уверен, что прав.

Человек выходит, выплывает, выкатывается им навстречу, и поле отпускает его. И он в зеленом. Девочка снова смеется и показывает на него пальцем.

- Это волшебник, волшебник! - кричит она. - Он вернет тебе сердце, большой железный мальчик. Если не сможет он, не сможет никто.

Он чувствует, как его зовет поле, как маки кричат за спиной волшебника в зеленом, и он сопротивляется, как может. "Он не сможет помочь тебе!", - вопят цветы: "Он обманщик, шарлатан, он не настоящий! Он украл этот костюм, украл шляпу, он только забирает, и никогда не возвращает! Иди к нам, мы поможем, научим, дадим цель и смысл!" Он не хочет им верить.

Волшебник снимает шляпу и смотрит на него в упор - и его глаза голубые, как небо. Он молчит, в воздухе слышен только голосок девочки и крики бордовых маковых лепестков. Девочка достает откуда-то из складок платья большой гаечный ключ и протягивает волшебнику. Тот все так же молча берет. Тянется ключом к его груди, и это тоже страшно, но отступать нельзя. Он позволяет волшебнику отвинтить два болта и распахнуть его грудь настежь. Он боится заглядывать туда, потому что знает - там пусто. Он ведь просто большой железный дровосек, у которого нет сердца. Волшебник склоняет голову к плечу, смотрит внимательно, цепко. А потом протягивает руку, запускает ее в беззащитно распахнутую грудную клетку, и там, внутри становится тепло. Он открывает рот в немом изумлении, вокруг совсем тихо, цветы замолчали, и девочки тоже не слышно - звуки словно пропали, есть только ощущение тепла, которое затапливает его с головой. Ватная тишина не доставляет дискомфорта, и волшебник оказывается вовсе не шарлатаном, и ему так радостно от этого, что тело становится легким, почти невесомым. А потом он чувствует удар.

И звуки возвращаются.

Он слышит свое имя.

- Илья, Илья! Ну приходи же наконец в себя! - щеку обжигает от нового удара, где-то перед глазами мельтешит лицо волшебника. Волшебника?

- Ковбой?.. - собственный голос кажется ему чем-то диковинным.

- Да чем же таким они тебя накачали, что ты, с твоим луженым здоровьем, до сих пор в ступоре... - Наполеон (не волшебник) морщит нос и слегка прикрывает глаза. Илья встряхивает головой, отгоняя последнюю одурь от наркотиков.

- Идти сможешь? У нас осталось минут десять, чтобы тебя вытащить. - Илья кивает в ответ, но Наполеон все равно подставляет плечо. Вместе они выбираются темными коридорами, аккурат укладываясь в отведенное время.

Илья думает, что больше таким отвлекающим маневром он работать не хочет. Отголоски видений все еще плавают в голове, и уже сидя в такси по дороге к конспиративной квартире, он неосознанным движением ощупывает собственную грудь. Конечно, это не укрывается от зорких глаз его напарника.

- Что-то случилось, большевик? Ребра? - Илья отрицательно качает головой в ответ. Ему нравятся нотки волнения в чужом голосе и теперь он, кажется, понимает игры собственного подсознания.

- Бьется. Оно бьется, - тихо говорит Илья. И улыбается. Наполеон фыркает, закатывает глаза. А потом улыбается в ответ.

Волшебнику и правда гораздо больше идет синий.

@темы: The man from U.N.C.L.E., часы и помидоры, а он - крал!, дал бы в морду, йуный графоман, фандомное